Искупление. Часть вторая (СИ) - Страница 49

— Я у тебя буду всегда, — посветлел челом муж.

— Смотри, ты поклялся, — я строго погрозила ему пальцем.

— Даиль…

— Сам ты дерево! — возмутилась я, не дослушав, и получила умопомрачительный поцелуй.

Но из дома мы с Шоли все-таки вышли раньше, чем нам позволили это сделать. Нам не хватило соломы, и нужно было пополнить запасы сухой травы в маленьком сарайчике, который в нашем с Рысем хозяйстве имелся. Я постаралась не смотреть туда, откуда звучал стук топора, но не удержалась и покосилась. Так и застыла, разглядывая собственного мужа, словно видела его впервые.

Мужчины разделись по пояс, их тела поблескивали от пота, бугры мышц перекатывались под смугловатой кожей. И если Бэйри я оценила с эстетической стороны, то Флэй заставил мое сердечко дрогнуть, а низ живота наполниться теплом. Так захотелось подойти, прижаться к нему и вдохнуть его запах… и не только, захотелось гораздо больше.

— Даиль, — позвала меня Шоли.

— Что? — внезапно севшим голосом отозвалась я.

Флэйри услышал нас и обернулся. Мгновение смотрел на меня, а после насмешливо подмигнул и покрутился, давая мне оценить его со всех сторон. Я задрала нос и ушла в сопровождении моей помощницы творить прекрасное дальше. Его веселый смех несся нам вслед, и я вдруг поняла, что за телом Рыся я так и не увидела, что они там делают.

— Хороший навес будет, — сообщила Шоли, которая, в отличии от меня, все успела рассмотреть.

— Навес? — оживилась я.

Навес я давно хотела, и рысик мне обещал сделать, когда потеплеет. Радостно улыбнувшись, я уже представила, сколько всего полезного под ним можно будет делать. Теперь было ясно, почему меня загнали в дом, там готовился мне подарок. Ну и не буду больше выходить. Пусть спокойно доделывают.

Время шло, с улицы продолжали доноситься звуки активной работы, а мы с Шоли решили сделать перерыв.

— Мужчина должен быть сытым, так мама говорит, — деловито сказала маленькая Рысь, подавая мне дрова для розжига очага.

— Правильно говорит, сытый мужчина — сильный мужчина, и добрый, — усмехнулась я. — Кусается меньше.

— Почему ты плакала? — на меня посмотрели проницательные карие глазенки. — Тебя дядя обидел?

— Нет, что ты, — улыбнулась я, вешая над огнем котелок. — Дядя меня никогда не обижает.

— Папа?! — она округлила глаза.

— И не папа, — засмеялась я. — Папа твой тоже хороший.

— Это, да. Папа у меня самый лучший, — гордо сказала Шоли. — Он меня на шее катает и на лошади учит сидеть. А Остар давал из лука пострелять, только я тетиву оттянуть не смогла. Ничего, выросту еще немного и буду стрелять из лука и ездить на лошади. А ты можешь стрелять из лука?

— Нет, — я снова засмеялась. — Я только на лошади умею.

— Рыси все умеют стрелять из лука. А мама даже мечем драться умеет, я видела, — понизив голос, сказала Шоли. — Я научусь и тебя научу.

— Договорились, — кивнула я.

— Только дяде не говори, вот потом он удивится, — и она засмеялась, довольная собственной идеей.

Я закрыла рот на воображаемый ключик, и маленькая Рысь пришла в еще больший восторг. Когда мясная похлебка закипела, лепешки подогрелись, я отправила Шоли за мужчинами. Лепешки печь меня научил Флэй, настоящий хлеб он не умел печь, а меня учить было некому, потому вместо пышного каравая, который мы ели у его матери, на столе всегда были пшеничные пресные лепешки. Иногда мне очень не хватало советов умелой женщины, и в такие моменты я жалела себя. Сейчас я даже жалела, что слушалась няньку и уходила с кухни, когда прибегала туда и с интересом смотрела за нашей кухаркой. Но жалела ли я, что мне, благородной тарганне, приходится возиться со всем этим? Ни минуты, ни мгновения. Как я уже говорила, для любимого мужчины мне хотелось делать все, чтобы ему было хорошо.

Как-то мы разговорились с Флэем о том, что я хочу многому научиться. Он одобрительно покивал и обещал найти ту, кто будет готов поделиться со мной своими секретами. После этого рысик несколько раз ходил в поселение, но так ничего и не сказал, нашел ли кого-нибудь, кто бы мне помог. Так как это был мой муж, то я не сомневалась, что он спрашивал женщин Рысей, скорее всего, свою сестру, может, жен братьев, и раз молчит, значит, ответ был отрицательным. Чтобы его не заставлять переживать за меня, я расстроилась украдкой, когда его не было дома, но больше уже разговор на эту тему не заводила.

Шоли выскочила за дверь, и вскоре до меня донесся ее звонкий, приглушенный стенами, голосок. Я накрыла на стол, села на край лавки и подперла щеку кулаком, мечтательно вздохнув, но тут же подскочила. Проклятье! А воду им умыться не подогрела! Когда мужчины зашли в дом, я уже вовсю лила слезы, горькие, с надрывом, как маленькая. Флэй спешно пересек единственную комнату и обнял меня за плечи, тревожно заглядывая в глаза.

— Голубка?

— Даиль, — Шоли дергала меня за подол, — Даиль, ты чего?

Бэйри с пониманием посмотрел на меня, с сочувствием на брата и не удержался от ироничной ухмылки:

— Уверен, случилось какое-то непоправимое горе, — рысик недовольно посмотрел на него. — Брат, поверь, я подобное пять раз наблюдал, да и ты уже должен привыкнуть. — Что-то подумалось, Даиль?

— Я воду не согрела, — покаялась я, с ужасом представляя, что Флэй посчитает, что я его позорю перед братом. Даже позаботиться о них нормально не смогла.

Мужчины переглянулись. Взгляд Бэйри выражал "А что я говорил". Рысь поцеловал меня в щеку, развернул и, наградив ласковым шлепком, от которого я перешла от слез к негодованию, взял ковш, узкий кусок чистого полотна и повел брата на улицу, где стояла бочка с водой.