Искупление. Часть вторая (СИ) - Страница 66

— Он всегда был не похож на других Рысей, — сказала женщина. — Пусть балует. Когда окрепнет, будет пропадать с остальными мужчинами. Идем, Даиль, дел еще много.

Я покладисто кивнула и вошла за ней в дом. С тех пор, как мы жили вместе, мое кулинарное мастерство значительно возросло. Я научилась печь хлеб и пирожки, взбивать масло, делать сметану и… сыр! А еще медовые сласти, чем баловала своего рысенка, который, попробовав мед один раз, уже не хотел от него отказываться, а так же чужих рысят, когда шла к ним. Мать Флэя ворчала, что так меда не напасешься, но упорно помогала мне в деле медового разграбления домашних запасов.

Пока Гаммель, моя свекровь, убиралась в доме, я возилась у печи. Удивительно, но мне, благородной и некогда изнеженной тарганне безумно нравилось готовить. Я даже свекровь ненавязчиво оттеснила от этого дела, призывая только тогда, когда мне требовалась помощь. А вот стирать мне не нравилось, и старая Рысь, заметив это, взяла на себя стирку, пока мы живем с ней. Так мы потихоньку поделили свои обязанности, и споров не было. И, если честно, мне все меньше хотелось переезжать в дом, который собирался строить Флэй, как только сможет свободно махать топором.

Дверь распахнулась, и в дом вошел Бэйри.

— Хей, — поздоровался он.

— Хей, — ответили мы с Гаммель.

— А где Флэй? — спросил он, оглядывая дом.

— С детьми играет, — ответила мать. — Ты с делом пришел?

— Завтра будет торг у Медведей. — Сказал Бэйри, зачерпывая воды из деревянного ведра. Мужчина жадно пил, громко сглатывая. — Заявились пришлые с товарами. Я хотел съездить, вот, пришел брата позвать.

Мы со свекровью переглянулись. Идея отпустить Флэя одного мне не понравилась и… если честно, хотелось самой развлечься и посмотреть на товары. У нас были шкуры, появившиеся еще до случая с медведем. Его шкура, кстати, тоже была, но я ее сожгла. Бэйри нашел тушу и освежевал. Трофей Флэя он принес в дом матери. Это был единственный раз, когда меня видели в бешенстве. Я располосовала шкуру ножом, а потом сожгла. Видеть того, кто чуть не отнял у меня счастье, было выше моих сил. И все мое горе вылилось в бешенство. Мне не мешали, по-моему, даже поняли. В любом случае, никто на меня пальцем не показывал, кулаком по лбу себя не стучал.

— Я с вами поеду, — объявила я.

— Даиль, — строго начала Гаммель, но я ее остановила.

— Если Флэй согласится, он поедет на повозке, там и мне места хватит.

— На что хватит места, кому и зачем? — в дверях появился мой любимый мужчина.

— Мы едем к Медведям, — объявила я и сверкнула радостным оскалом.

Рысик зашел в дом, уселся на лавку и посмотрел на меня.

— Шкуры драть? — поинтересовался муж.

— Нет, смотреть товары пришлых, — еще счастливей засияла я.

— Еще лучше, — усмехнулся Флэй. — А почему сразу не в Таргар? А что, давай, навестим душку Ная. Помашем ему рукой, покричим под окнами дворца, — он перешел на таргарский. — Или письмо с нарочным ему отправим. Не теряйся, счастье мое, выдавай идеи дальше.

— Флэй, ты… — обиженно начала я на языке прибрежья Ледигьорда.

— От дерева слышу, — фыркнул Рысь. — Даиль, это не лучшая идея.

Я топнула ногой и насупилась, стараясь не расплакаться.

— Обо мне уже успели забыть, я же сгорела…

— Ты сама видела, что он не поверил. И я бы не поверил, — оборвал меня Флэйри. — И искал. Он ищет, голубка, я уверен, что ищет. Ты хочешь однажды увидеть его на берегу Свободных Земель? Я — нет.

— Мы даже не знаем, что там творится, может, он уже сдох…

— Даиль.

— И купцы из Таргара никогда сюда не ездят. Ну, р-р-рыси-и-ик, — протянула я.

Гаммель и Бэйри переводили взгляд с меня на Флэя и обратно. Свекровь хмурилась, Бэйри слушал с интересом, потому что мы продолжали спор на их родном языке. Он подошел ко мне ближе, и я сразу почувствовала поддержку. Мы обменялись взглядами.

— Брат, вы же будете среди нас. В этот раз Рысей набирается много. Медведи к вам не приблизятся, только скажи, — заговорил Бэйри.

— К тому же я — вот, — я погладила свой живот. — И уже признана племенем, как и то, что мы муж и жена.

Флэй переводил мрачный взгляд с брата на меня.

— Я за чужими спинами прятаться не собираюсь, — жестко отчеканил он.

— Медведи не сунутся к вам. Если там будет Аргат…

— Проклятье! — рыкнул на таргарском Рысь и сразу перешел на родной язык. — Дело не в медведях, Бэйри. Они милый зверьки по сравнению с тем, кто может явиться на наш берег. Если ему станет известно, что Даиль жива и здесь, он примчится сюда и вырежет всех, кто попадется ему под руку. Это не человек, это бешенный зверь.

— Флэй, в конце концов, меня, по-твоему, все-все-все в лицо знают?! Да, кому в голову придет, что тарг Грэир — это дикарь из Ледигьорда? Ну и что, что я отличаюсь от остальных, скажи, что взял женщину из далекого племени. Глупо бояться каждого шороха! — возмущенно воскликнула я.

— Я не боюсь, женщина! — Рысь встал и стремительно подошел ко мне. — Я не боюсь поганого ублюдка, я тебя потерять боюсь, понимаешь? Боюсь, что не смогу защитить, не успею, потеряю и не смогу вернуть. Я не хочу сжимать в объятьях твое мертвое тело, пойми ты это, глупая!

После этого развернулся и вышел из дома, громко хлопнув дверью. Я стояла оглушенная его неожиданной вспышкой. Он впервые разговаривал со мной в таком тоне, и я понимала его, понимала, о чем он говорит, но слезы помимо воли навернулись на глаза. Не от обиды, нет. Я растрогалась. Мой р-р-рысик, мой бесстрашный и бесконечно добрый муж. Ну и плевать на пришлых, плевать на товары, плевать на прогулку. Мне здесь разве плохо? Лишь бы в его глазах не плескалась затаенная боль от высказанных слов. Но слезы лились таким бурным потоком, что я не могла их остановить.